Я приду на Голгофу зарёю печальной,
Куда сходятся тропы Вселенской Любви,
Эта встреча была для меня не случайной,
У креста освящённой Палестинской земли.
Я душою смятённой взойду на Голгофу,
На колени пред Великим Иисусом склонюсь,
Где ужасное место людской катастрофы,
И в боли Христа вместе с Ним растворюсь.
У креста положу моё сердце, как розу,
И рассыплю вокруг будто кровь лепестки,
На Поклонной горе зажигаются звёзды,
И льются из ран Божьей Крови ручьи.
- И Ему я скажу: "Моё сердце, как роза,
И её аромат пусть дойдёт до Небес,
И мне в вечность с Тобой улыбаются грёзы,
И сияет вершина Христовых чудес."-
- Что смогу подарить? О, любимый мой Боже!-
Замерев у распятья печальной черты,
Подарю Тебе сердце, как красную розу,
В лепестках, будто в каплях Христовой Крови.
Ожидает на Небе меня мой Спаситель,
От земли Он усталое сердце возьмёт,
Примет сердце, как розу в дар Искупитель,
И Небесный ШАЛОМ сердце в миг обретёт!
можно прослушать песню в исполнении Елены Ваймер:
http://www.youtube.com/watch?v=thAqElyHNJ8 (выделить ссылку и нажать)
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Оцените произведение:
(после оценки вы также сможете оставить отзыв)
Поэт и еврейский язык - zaharur На вышеприведённой фотографии изображена одна из страниц записной книжки Александра Сергеевича Пушкина, взятая из книги «Рукою Пушкина. Несобранные и неопубликованные тексты». — 1935г.
В источнике есть фото и другой странички:
http://pushkin.niv.ru/pushkin/documents/yazyki-perevody/yazyki-perevody-006.htm
Изображения датированы самим Пушкиным 16 марта 1832 г.
В библиотеке Пушкина была книга по еврейскому языку: Hurwitz Hyman «The Elements of the Hebrew Language». London. 1829
Это проливает некоторый свет на то, откуда «солнце русской поэзии» стремилось, по крайней мере, по временам, почерпнуть живительную влагу для своего творчества :)
А как иначе? Выходит, и Пушкин не был бы в полной мере Пушкиным без обращения к этим истокам? Понятно также, что это никто никогда не собирался «собирать и публиковать». Ведь, во-первых, это корни творчества, а не его плоды, а, во-вторых, далеко не всем было бы приятно видеть в сердце русского поэта тяготение к чему-то еврейскому. Зачем наводить тень на ясное солнце? Уж лучше говорить о его арапских корнях. Это, по крайней мере, не стыдно и не помешает ему остаться подлинно русским светилом.
А, с другой стороны, как говорится, из песни слов не выкинешь, и всё тайное когда-либо соделывается явным… :) Конечно, это ещё ничего не доказывает, ведь скажет кто-нибудь: он и на французском писал, и что теперь? И всё же, любопытная деталь... Впрочем, абсолютно не важно, была ли в Пушкине еврейская кровь, или же нет. Гораздо важнее то, что в его записной книжке были такие страницы!
